* * *
Без сна засыпаю, как утопаю,
Словно на мох болотный ступаю.
Кончится путь. Кончится путь.
Дал бы Господь неслышно уснуть.
* * *
Зачем к поэзии стремится
Твоя наивная душа?
Зачем в лазурь взлетает птица
Пролиться пением спеша?
Зачем глядишь ты с упоением
На зеркало лесной реки?
Шагает радость по ступеням
Вчерашней туче вопреки?
Вода в заливе устоится,
Весна отблещет, отпоет.
В траву с небес садится птица,
Гнездо на кочке у нее.
Путь к Высшей Воле нам неведом
(Слепцов во все века вели).
Земля не проживет без неба,
А небо может без земли.
* * *
Ни одна звезда на ладонь не упала,
Золотой монетой ни одна не стала.
Над нами не смейся, кто очень смешлив:
Пришли без звезды, без звезды и ушли.
* * *
И все-таки звезды гаснут
Не оставляя след.
И все-таки звезды гаснут
Горя миллионы лет.
Не возносись, человече,
Дерзкой своей мечтой,
Твои угасают свечи
У времени под рукой.
* * *
Опять повеяло теплом,
А холод — где-то.
Проходит лето за стеклом,
Проходит лето.
Летящие года трубят
У переправы.
Вини во всем всегда себя —
Другие — правы.
* * *
Сумели снегА покориться,
Водою умчались снегА.
Сегодняшнее растворится, —
Зачем в этом видеть врага.
Отрезок всегда короток,
Падает камень на дно.
Из этой маленькой комнаты
Немного увидеть дано.
* * *
Дни как эти воробьи,
Что за окнами шныряют,
Каждой крошке доверяют,
Вот такие эти дни.
Я не ставлю им в укор
Их чириканье и спешку,
Не дарю свой взгляд усмешку,
Я уже на то не скор.
СПАСАЙСЯ
Шлюпки водой сметены,
Судно уходит в пучину,
Не смотрят на фрак и штаны,
Не величают по чину.
Отчаяния слышится крик,
Даже мороз по коже:
Кричит капитан-старик:
«Спасайся скорей, кто как может!»
Есть кроме обычных стихий,
Стихия людских пересудов,
Осудят дела и стихи,
Мечты и надежды осудят.
От этого не уйти,
Отыщет молва, уничтожит.
Попробуй ты ей запрети.
«Спасайся скорей, кто как может!»
Для грусти рожден человек,
От страха ему нет спасения,
Но радость есть и для калек,
Сгладит она потрясения. хохма
Две юных души расцвели, 33
Им страсть приготовила ложе,
Но жизнь и другое велит.
«Спасайся скорей, кто как может!»
Из тюрем всех только одна —
Жизнь — нас привлечет красотою,
В ней радость и мука дана,
И мрак за могильной плитою.
Никто нас от бед не спасет,
Тревогу не уничтожит.
Нас ветер на камни несет.
«Спасайся скорей, кто как может!»
ЗА СЦЕНОЙ
Идет спектакль который час
С любовью и изменой,
Но мы не знаем, что сейчас
Творится там, за сценой.
Там мир иной, сугубо свой,
Там грим совсем не нужен,
Там если бой, так значит бой,
А ужин, значит ужин.
Иной спектакль, где чувства нет,
пара уже расстаться,
Но длится с полдесятка лет
Слепая пертурбация.
Мочалится, не рвется нить,
И нет другой — заменой.
Тебя винить? Меня винить?
Или других — за сценой?
Жизнь потеряла цвет и смысл,
Расстаться с ней непросто,
Спешит тропинка круто вниз
И рвется у погоста.
Нож отточи, не будь дурак,
И острием по венам.
Но как воспримет будет шаг
Твой, Тем, кто там, за сценой?
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэт и еврейский язык - zaharur На вышеприведённой фотографии изображена одна из страниц записной книжки Александра Сергеевича Пушкина, взятая из книги «Рукою Пушкина. Несобранные и неопубликованные тексты». — 1935г.
В источнике есть фото и другой странички:
http://pushkin.niv.ru/pushkin/documents/yazyki-perevody/yazyki-perevody-006.htm
Изображения датированы самим Пушкиным 16 марта 1832 г.
В библиотеке Пушкина была книга по еврейскому языку: Hurwitz Hyman «The Elements of the Hebrew Language». London. 1829
Это проливает некоторый свет на то, откуда «солнце русской поэзии» стремилось, по крайней мере, по временам, почерпнуть живительную влагу для своего творчества :)
А как иначе? Выходит, и Пушкин не был бы в полной мере Пушкиным без обращения к этим истокам? Понятно также, что это никто никогда не собирался «собирать и публиковать». Ведь, во-первых, это корни творчества, а не его плоды, а, во-вторых, далеко не всем было бы приятно видеть в сердце русского поэта тяготение к чему-то еврейскому. Зачем наводить тень на ясное солнце? Уж лучше говорить о его арапских корнях. Это, по крайней мере, не стыдно и не помешает ему остаться подлинно русским светилом.
А, с другой стороны, как говорится, из песни слов не выкинешь, и всё тайное когда-либо соделывается явным… :) Конечно, это ещё ничего не доказывает, ведь скажет кто-нибудь: он и на французском писал, и что теперь? И всё же, любопытная деталь... Впрочем, абсолютно не важно, была ли в Пушкине еврейская кровь, или же нет. Гораздо важнее то, что в его записной книжке были такие страницы!
